Исследования подтверждают популярные в гуманистической традиции идеи, что критическое значение имеет способность психолога наладить с клиентом отношения сотрудничества.
Клиентские факторы (идентификация себя как часть проблемы, мотивация к изменению, готовность вкладываться в терапию, непосредственная вовлеченность на сессии и т.п.), имеют 40% влияние на успех терапии, фактор отношений между клиентом и психологом – 30%, базовые положительные ожидания от курса консультаций – 15%, а конкретные методы и техники – 15 % (Duncan, 2004).
Другие исследователи приводят похожие данные: позитивные терапевтические отношения объясняют 60% улучшений, вера психолога в используемый подход – 30%, в то время как сами используемые методы – всего 10% (Wampold, Bhati, 2004).
Логично думать, что большая компетентность способствует большей эффективности психолога. Однако исследования показывают, что едва ли существует какая-то связь между наличием большого опыта у психолога и эффективностью его работы для клиентов. Есть даже данные, что чем дольше профессионал ведет практику и чем больше обучения прошел, тем ниже его эффективность в работе.
Опытные психологи менее эффективны?
Hiatt и Hargrave (1995) обнаружили, что терапевты, которые продемонстрировали в исследовании низкую эффективность, имеют более длительный опыт работы, чем терапевты, показавшие большую эффективность. Исследование также показало, что низкоэффективные психологи даже не подозревают о своей низкой эффективности (Sapyta, Riemer, Bickman), так как не обращаются за обратной связью клиентов, не проводят «follow up» сессии.
Ну и, пожалуй, революционное открытие – клиенты, терапевты которых регулярно проясняют с ними эффективность сессий, имеют меньшую вероятность того, что терапия повлияет в худшую сторону, и в 2 раза большую вероятность значимых изменений. Похоже, ничто другое в истории психотерапии не демонстрировало настолько высокое влияние какого-либо фактора на эффективность!
Труднее всего найти способ измерить и «повысить» свою эффективность терапевтам гуманистического толка, хотя я знаю, что некоторые коллеги используют для этого структурирование первой сессии, резюме курса сессий и «проверочную» сессию спустя время.
Я соглашаюсь, что наработки когнитивно-поведенческих психологов крайне полезны в данном контексте, поэтому опиралась на них в работе с химически зависимыми и со-зависимыми в стационаре, и видела их высокую эффективность. В моей же частной практике хорошо работала структурированная предварительная сессия, во время которой я разъясняла принципы своей работы и того, как происходят изменения в терапии, какие действия клиента и отношения между нами могут помочь процессу. Также значимым для первых сессий считаю прояснение целей терапии. Я также веду записи после каждой сессии, время от времени предлагаю клиенту сделать срез курса наших встреч, а также прошу клиентов выходить на связь через 1-3 месяца после окончания курса консультаций.
Неожиданным для меня, помню, стало открытие – если относиться к каждой сессии как к финальной, то энергии в работе у обоих из нас прибавляется и клиент ощущает больше ясности в том, куда двигаться дальше.
Вот что мне кажется важным для успеха терапии
- Наличие у психолога ясного понимания подхода, в котором он работает и себя в этом подходе. Не просто вера, но убежденность в том, что этот подход действительно отлично работает (и неважно, насколько это правда). Понятно, что все, кто окончил обучение в каком-либо подходе, владеет теорией – тут речь именно о внутреннем соответствии. Я встречала психологов, мировоззренческие установки которых шли вразрез с подходом, в котором они пытались практиковать, и, возможно, именно поэтому они были не удовлетворены своей работой.
- Тотальное бытие на стороне клиента. Даже тогда, когда нужна конфронтация, клиент должен видеть, что мы в одной команде. Это святое.
- Умеренность с повышением квалификации, семинарами и курсами, что ведет к “передозу”. В результате у многих в голове полная каша из разных направлений, подходов и методов – я знаю это со слов коллег, которых консультирую по личным и рабочим вопросам, а также от участников моих семинаров. Психология это не медицина или фармакология, где происходят еще открытия, у нас мало что меняется. А вот вдохновение от наработок коллег, от увлеченных дискуссий с ними в кулуарах и удовольствие от полноты, «вкуса» своей собственной жизни – принципиально.
- Практическое умение вести терапевтическую беседу. На это стоит потратить год-другой после получения диплома и активно практиковать в работе. В глубинных подходах это диапазон вербальных и невербальных воздействий на ход общения, уровень присутствия клиента и изменения «внутри клиента». В поведенческих – гибкость в переключении между ключевыми зонами внимания на сессии (например, в ACT терапии – присутствие, принятие, следование главному).
- Регулярный совместный и раздельный срез улучшений клиента, его работы на сессиях, а также своей работы и состояния.
- Владение приемами работы с “трудными” клиентами.
- Чувствительность к своим собственным способам затягивать терапию.
- Наличие критериев того, кого брать в работу, а кого нет. Звучит странно, но у тех, кто делает правильный «отбор» клиентов, результаты автоматически лучше. Фактически это часть работы.